ГЛУБИНЫ НЕБЕСНЫЕ И ПОДВОДНЫЕ

Что может интересовать женщину 1942 года рождения? Конечно же, корабли и супермены. Ну, еще может быть море и ночь. Еще чуть-чуть ночные пловцы и бездонное звездное небо. А еще красный и синий. Ну, или наоборот. Сочетание, конфликт и сотрудничество.

Женщину зовут Katherine Bradford. Из биографических данных можно сказать, что родилась и выросла она в штате Мэн. На побережье. Сейчас живет и работает в Нью-Йорке.

Представьте, если бы гениальный Матисс родился в Соединенных Штатах. И если бы он не интересовался красивыми женщинами и красивыми пейзажами. А интересовался кораблями и пловцами. Кораблями как зданиями. Кораблями, похожими на головы пловцов, очень далекими от нас кораблями. Представьте, если бы у Матисса было чуть меньше внутреннего спокойствия, но столько же восхищения миром. Он бы наверняка рисовал суперменов. Разных. Трогательных и беззащитных. Деловито летающих. Птицеобразных. Мне кажется, что Кэтрин продолжательница матиссовских традиций. В нью-йоркской манере.

Иронично рефлексируя, художник разговаривает с нами о глубинах. Небесных и подводных. Как она сама говорит, чердак пугает нас гораздо меньше, чем подвал. И космос мы изучаем с большим рвением, чем морские глубины. Тема Кэтрин — это неустойчивость. Необходимость движения. Вибрации и дыхание окружающей нас стихии. Чтобы остановиться в воздухе, нужно прилагать гораздо больше усилий, чем во время полета. Так же и с водой. И в сравнении с водой. Пловцы Кэтрин находятся как раз между этими двумя неустойчивыми мирами. Не принадлежа ни одному. Но радуясь и обживая оба. Пловцы исполняют неведомый ритуал в ночном море под оглушительно звездным небом. А супермен деловито куда-то летит. Буднично и очень по-человечески. Он не заслоняет собой мироздание. Он — ее странная часть. Корабли же, наоборот, предстают перед нами в необычных для нас ракурсах. Они заслоняют небо. И выглядят не очень устойчиво и немного угрожающе. Тема Титаника — корабля-города, корабля, величием своим пытавшегося встать в один ряд с природными объектами, — раскрывается Кэтрин и через трагическое противостояние природного и рукотворного, и через показ нелепости и комичности бахвальства огромного корабля.

Если говорить про цвет, то могу сказать одно — цвет настоящий. Он живой и пульсирующий. Каждодневный и магический одновременно. Мне кажется, пора вводить термин синий Katherine и красный Bradford.

На меня картины Кэтрин производят ошеломляющее впечатление. Если выразить его в двух словах — это Свежесть и Тайна. Настоящая живопись. Мастерская и прочувствованная.











Читать предыдущие материалы >>